Что вы хотите найти?
Об опыте дистанционного обучения в условиях пандемии, о патриотическом воспитании и цифровой образовательной среде, о повышении квалификации и о важности работы с большими данными в образовании она рассказала в интервью порталу Академии Минпросвещения России.
– Светлана Сергеевна, год назад, когда началась пандемия, школы всей страны перешли на дистанционные технологии. Как вы оцениваете результаты работы в условиях самоизоляции? Какие факторы сыграли решающую роль в том, что учебный процесс не прерывался?
– Для всей страны это был сложный год, и никто не мог предвидеть трудности, с которыми все мы столкнулись.
Ключевым фактором успешной работы для нас стала поддержка Министерства просвещения. Решения принимались очень быстро, было налажено взаимодействие с регионами по оперативным вопросам, мы регулярно получали рекомендации, в том числе лично от министра, по разным аспектам организации учебного процесса. Министерство обеспечило школы бесплатными цифровыми ресурсами, его примеру последовали известные частные компании. Единство образовательного пространства было сохранено.
В результате достойно завершен учебный год, проведена итоговая аттестация, выполнены обязательства перед учениками и родителями. В условиях санитарных ограничений мы сумели провести летнюю оздоровительную кампанию для такого же количества школьников, как и планировали. В очень немногих странах система образования сработала столь же эффективно, и мы это хорошо видим в силу географического положения Калининградской области. Неслучайно опыт России был высоко оценен на международном уровне.
– Ключевым направлением образовательной политики в прошедшем году стала работа со школами, которым пока еще не удалось продемонстрировать высокие результаты. Как его восприняли в Калининградской области?
– В системе образования я работаю с 1994 года, и для меня как управленца это был новый взгляд, новый подход к повышению качества образования. Нам всегда казалось, что главное – работа с детьми, которые показывают высокие результаты, ориентированы на победы на олимпиадах, на баллы ЕГЭ 80+. Основой для высокой оценки нашей работы всегда был успех этих детей. Что касается отстающих, то, скажем честно, в фокусе внимания были только второгодники, те, кто вообще не справлялся с заданиями ГИА и шел на пересдачу.
Но оказалось, что этот подход сдерживает дальнейший рост, более того – ведет в тупик, и мы начали обращать внимание на тех, кто в данный момент находится в конце рейтинга. И хотя Калининградская область не вошла на первом этапе в проект «500+» (ситуация, по оценке федерального центра, у нас все же была благополучной), в дальнейшей борьбе за качество образования мы сделали ставку именно на те школы, которые пока не сумели продемонстрировать высокие результаты и которые нуждаются в особой поддержке.
Позже мы глубоко погрузились в этот проект, стали частью очень стройной системы поддержки таких школ, созданной Министерством просвещения, взяли на себя определенные обязательства. Работа с ними оказалась даже интереснее, чем с лицеями и гимназиями, а самое главное – очень благодарной. У педагогических коллективов возникла потребность в более интенсивном профессиональном росте, нас поддерживают семьи, поскольку у детей появляется интерес к учебе, растут результаты, а в перспективе можно говорить и о мировоззренческих изменениях.
– Калининградская область – эксклав, имеющий особое значение для внешней политики России, и добраться до Польши или Литвы ее жителям проще, чем до Москвы. Означает ли это, что патриотическое воспитание в регионе должно быть организовано особым образом?
– У нас нет сухопутной границы с другими регионами России, но это точно не повод упрекать калининградцев в недостатке патриотизма. Я здесь родилась и не сомневаюсь, что самые большие патриоты живут в Калининградской области. Для кого-то, наверное, имеет значение, что это субъект Федерации с немецким прошлым, но наши дети изучают в школах историю Западной России, а не Восточной Пруссии, с начала 1990-х реализуются программы духовно-нравственного воспитания.
Я благодарна Сергею Сергеевичу Кравцову за включение Калининградской области в число пилотных регионов в рамках федерального проекта «Патриотическое воспитание» – в наших школах начинают работать помощники директоров по воспитательной работе, из 315 кандидатов мы отобрали 126 (в регионе 171 школа). Это новые для системы образования люди, прежде всего коммуникаторы, которые привнесут в воспитательную работу в школах новые подходы, обеспечат «перезагрузку», смогут увлечь не только детей, но и педагогов, администраторов.
Суть патриотического воспитания мы видим в том, чтобы создать для ребят широкие возможности позитивной социальной деятельности, причем с применением современных технологий, чтобы они могли выбирать из широкого спектра дополнительных образовательных программ, проектной и исследовательской деятельности. Координатором программ патриотического воспитания в регионе становится Калининградский областной детско-юношеский центр экологии, краеведения и туризма – на этих трех направлениях будем делать акцент.
– Еще один федеральный проект, в котором участвует Калининградская область, – «Цифровая образовательная среда». В чем здесь региональные особенности?
– Мы участвовали во многих федеральных проектах, связанных с информатизацией и цифровизацией, так что хотелось бы продолжать эту работу, и в проект «Цифровая образовательная среда» мы включили 73 школы. С инфраструктурой у нас дела обстоят неплохо, и теперь ждем цифровую платформу, которая позволит унифицировать и облегчить деятельность учителя, например, в части рутинных проверок, обеспечить дальнейшую индивидуализацию учебного процесса.
Мне представляется особенно важной идея министра просвещения о необходимости верификации образовательного контента. Он должен быть выверенным и соответствовать ФГОС. Период пандемии показал, что при отсутствии таких рамок и семьи, и школы готовы брать все подряд – при том, что родительское сообщество обычно очень придирчиво относится к учебникам. Так что не будем допускать самодеятельности – качество контента и в дальнейшем будет ключевым фактором, влияющим на образовательные результаты.
– Калининградская область традиционно занимает высокие позиции в федеральных рейтингах, и недавние рейтинги Министерства просвещения и Рособрнадзора не стали исключением. В чем ваш секрет?
– Так сложилось исторически. Мы всегда первыми включались в федеральные проекты, начиная с ЕГЭ и обновления содержания образования; критически оценивали международный опыт и брали из него лучшее.
В Калининградской области активное, понимающее и работоспособное педагогическое сообщество, для которого эксперимент стал нормой жизни, и такие методы, как, например, проектная и исследовательская деятельность школьников, у нас применяются с 2000-х годов. В регионе за этот период сменилось несколько губернаторов, и все они не только на словах, но и на деле считали образование приоритетом. Менялись и министры образования, но никто из нас не отрицал результаты своих предшественников, обеспечивая преемственность в управлении.
Важным фактором доступности образования – общего, дополнительного, среднего профессионального – является компактность региона, хорошие дороги. Мы не ставили задачу сохранять в каждом селе сельскую школу, вовремя укрупнили сеть и, пожалуй, первыми в стране официально объявили о реализации сетевых образовательных программ. Нормативной базы на федеральном уровне в тот период не было, нам говорили о нарушениях, а мы тем временем создавали инфраструктуру, благодаря которой взаимодействие становится эффективнее. В дальнейшем большую роль здесь сыграл нацпроект, хотя некоторые новшества – например, мобильный кванториум – у нас появились гораздо раньше.
Школы теперь сотрудничают с учреждениями СПО, и дети имеют возможность поучаствовать в профессиональных пробах, освоить модульную профессиональную программу параллельно с общеобразовательной. Медико-психолого-педагогические центры сопровождают детей с ОВЗ, выстраивая работу с разными школами. Экологические программы на базе школ реализует областной детско-юношеский центр, о котором я уже упоминала. Такой подход гарантирует получение качественного образования вне зависимости от места жительства.
– Какую роль в достижении результатов играют учителя? Что делает регион для обновления педагогических кадров?
– Если образовательная инфраструктура у нас в основном сформирована, то теперь максимум внимания нужно уделять развитию кадрового потенциала. Это главный ресурс на нынешнем этапе, без хорошо подготовленного учителя очередной рывок невозможен. Мы сотрудничаем с БФУ имени И. Канта, на базе школ и детских садов открыты 12 ресурсных центров по «Педагогическому образованию» и другим профильным направлениям подготовки студентов.
По федеральному проекту «Земский учитель» у нас в этом году начали работать 18 человек, и в дополнение наш губернатор Антон Андреевич Алиханов предложил запустить региональную программу мобильности педагогов – субсидировать покупку жилья для приезжающих из других регионов. Демографическая ситуация в Калининградской области улучшается за счет миграции, и мы хотим привлекать перспективные кадры со всей страны, обеспечивая мобильность трудовых ресурсов, – это важная компетенция, которой пока не хватает российским гражданам. Если удастся реализовать этот проект, планируем привлекать 100 человек в год для работы в новых школах – и сельских, и городских.
Еще одна инициатива, поддержанная губернатором и морально, и материально, – подготовка педагогов из числа студентов, которые обучаются на непедагогических направлениях. На старших курсах они могли бы осваивать педагогический модуль и затем работать в школах. Будем заключать с ними договоры на целевое обучение, обеспечим стипендию и разовую выплату при трудоустройстве. В результате сообщество работников образования расширится за счет ребят, которые имеют более серьезную предметную подготовку, и нам представляется, что они «оживят» систему, привнесут новые способы работы с детьми.
– А благодаря повышению квалификации систему можно «оживить»?
– Шесть лет назад изменения в региональной системе повышения квалификации мы начали с того, что настойчиво попросили педагогов пройти предметное и методическое тестирование. Результаты были разными, понятно, что в такой массовой профессии не все отличники, но на основании этих результатов мы кардинально перестроили программы повышения квалификации. Учителя увидели свои дефициты, и в программах Калининградского областного ИРО они теперь учитываются, к тому же любая программа согласовывается с директором школы, где учитель работает.
В прошлом году на федеральном уровне появился новый ресурс повышения квалификации – Академия Минпросвещения. Он вроде бы никуда не пропадал, но только сейчас по-настоящему включен в работу с регионами. Месяц назад региональных министров собрал в Академии Сергей Сергеевич, и я вспомнила, что последний раз была там во второй половине 2000-х годов, с тех пор повода не было. В команде Академии много тех, кто работал в системе образования Москвы, а мы с Москвой всегда дружили, апробировали МЭШ, много совместных мероприятий провели с межрайонным советом директоров № 27.
Сейчас Академия – это молодая, живая, открытая организация. Наше сотрудничество с ней – это сопровождение школ с низкими образовательными результатами (учителя повышают квалификацию на онлайн-курсах), реализация национального проекта, переобучение педагогов, работающих в «Точках роста» и других образовательных центрах. Академия разрабатывает часть мотивирующих показателей, которыми оперирует Министерство просвещения при оценке регионов, и это требует хорошего аналитического аппарата, понимания ситуации на местах.
Кстати, еще одна компетенция, которую в полной мере проявили руководители федерального министерства за прошедший год, – умение эффективно работать с данными, «упаковывать» их в презентации, таблицы, рейтинги. Региональным руководителям показывают их сильные и слабые стороны, четко ставят задачи, цели, к которым нужно стремиться, демонстрируют примеры лидеров, и мы охотно перенимаем их опыт.
– Можно ли говорить о влиянии работы с данными на повышение качества управления?
– Конечно. И если раньше Федерация работала с органами управления на региональном уровне, а ситуацией в муниципалитетах и конкретных учреждениях особо не интересовалась, то теперь министерство, образно говоря, видит каждого ребенка. Нам впервые продемонстрировали, что работа с базами данных творит чудеса, и для управленцев всех уровней это мощный ресурс на ближайшую перспективу.
– Вы несколько раз упомянули о ключевой роли образовательной инфраструктуры. Как она влияет на результаты?
– Образовательная инфраструктура – это прежде всего комфортные условия и для педагога, и для ребенка, многообразие профилей, 3D-принтеры, робототехника и многое другое. Мотивирующей становится сама школьная среда. Вот пример: в старом школьном здании в коридоре стояли большие шахматы, дети к ним годами не подходили, а теперь в обновленном здании, казалось бы, те же шахматы, но коридор раскрашен, оформлен и оборудован по-другому, атмосфера располагает и к учебе, и к отдыху, и теперь в эти шахматы играют все. Мы видим, как изменения школьной среды влияют на результаты, например, по естественно-научным предметам.
Отдельная история – спортивная инфраструктура. Как только спортивный зал обретает современные очертания, появляются нормальные раздевалки с вентиляцией и душевыми, уличные площадки с освещением и дренажом, то и дети чувствуют себя по-другому, хотят туда идти, и это приводит к развитию разных видов спорта, в том числе командных. У ребенка есть запрос на комфорт, и когда этот комфорт создается для тех же занятий спортом, то и командные навыки у него легче формируются, и к здоровому образу жизни он приобщается естественным образом.
Конечно, наиболее эффективно инфраструктура используется в больших школах, где есть все условия для общего и дополнительного образования, когда детям в течение дня не нужно тратить время на переезды или переходы между разными учреждениями. Большие типовые школы на 1 тыс. и более учащихся мы строим в сельской местности с 2008 года. На границе с Литвой такая школа есть, на границе с Польшей.
– Какие вызовы стоят перед региональной системой образования на ближайшие годы? Какие проблемы пока остаются нерешенными?
– Один из основных вызовов – изменение системы оплаты труда. Мы считаем, что существующая система, в основе которой – ученико-час, себя изжила. Оптимизация сети завершена, и у региона больше нет демографических проблем, потому что их компенсирует миграция из других субъектов Федерации. Будем переходить на окладную систему, увеличивать базовую часть, которая должна быть определяющей и понятной для работников, продумывать новые подходы к стимулированию. Мы руководствуемся в этом вопросе федеральными установками, готовы и дальше вкладываться в педагогов.
Активно включаемся в направление нацпроекта по созданию школьных мест в рамках концессионных соглашений – государственно-частного партнерства. Надеемся, что в ближайшие три года удастся построить не менее шести-семи школ. Современные школы – важный фактор привлекательности региона, а эту привлекательность мы хотим сохранить.
Еще одно направление, важное для Калининградской области, – отдых и оздоровление детей. Строится «Балтийский Артек», параллельно собираемся строить сеть оздоровительных лагерей на побережье, в том числе в национальном парке «Куршская коса», а Центр развития одаренных детей у нас уже работает круглогодично. Для отдыха тоже нужна современная инфраструктура – будем искоренять стереотип о том, что лето нужно проводить в деревянном домике на скрипящей панцирной кровати. С другой стороны, нужны современные образовательные и рекреационные программы – логическое продолжение школьного образования в «пятой четверти».
Кроме того, мы уже сейчас готовы предоставить площадки для курсовой подготовки педагогов из других регионов, и этот вопрос обсуждался с Академией Минпросвещения. Надеюсь, Калининград станет западной столицей российского образовательного туризма. Будем проводить федеральные и международные смены, используя и географические преимущества региона, и наш образовательный потенциал.
Беседовал Борис Старцев
